КОМАНДИРОВКА В МЁРТВУЮ ЗОНУ

 

Четверть века прошло после взрыва реактора на Чернобыльской АЭС. Он стал самой страшной ядерной аварией в истории.

Тогда, в апреле 1986 года, в страшную и таинственную зону под названием Чернобыль, отправились тысячи людей. По телевизору показывали вести с полей и репортажи со съездов, а тем временем в стране шла тихая мобилизация. Военкоматы отправляли повестки. На предприятиях шёл призыв добровольцев. Никаких пышных проводов не устраивали. Казалось, обычная командировка…

В канун двадцатипятилетия со дня аварии на Чернобыльской атомной электростанции мы встретились с одним из ликвидаторов – С.С. Степановым.

- Сергей Семёнович, как Вы стали ликвидатором на Чернобыльской АЭС?

- Я тогда служил в Кинешемской химической бригаде в районе Сокольники. На второй день после аварии нас собрали и объявили, что мы едем в командировку в Чернобыль. Однако о конечном пункте сказали только командующему составу, простые солдаты не знали, куда и зачем их везут. Они думали, что это учения. Помню, 3 мая я поздравил жену с днём рождения, а на следующий день мы отправились на место аварии. День Победы встречали в дороге. Мы отправились туда с первым эшелоном. С собой везли технику. Всего туда из Ивановской области прибыло человек 700 – 800. Были солдаты и из Юрьевца, и из Иванова, и из Заволжска, и из Кинешмы, и из многих других городов. Уже в лагере познакомились с земляками.

- Как отнеслись родные к тому, что Вы едете в радиационную зону? Им Вы сказали, что это не учения?

- Жене сказал. Она у меня женщина умная, жена офицера. Знает, что если информацию нельзя распространять, точно никому не скажет ни слова. Ей можно было доверить и эту тайну. На тот момент у меня были уже две дочки: старшей исполнилось 8 лет, а младшей – 5. Все волновались, переживали, но знали, что долг – есть долг. Чтобы как-то успокоить домашних, писал им письма.

- Что Вы испытывали, когда узнали, что нужно ехать в Чернобыль? Был ли страх?

- Нет, страха не было. Тогда мы ещё не понимали всей опасности ситуации.

- Каковы были первые впечатления, когда прибыли на место?

- Пустота. Не было ни одного человека, только солдаты. В городе Припять, из которого всех людей уже эвакуировали, мяукали кошки, лаяли собаки. В близлежащих деревнях мычали коровы. Все животные были голодные. Они пытались найти своих хозяев, но безуспешно. В домах на столах стоял остывший обед, на полу лежали разбросанные детьми игрушки, которыми уже никто и никогда не будет играть. В огородах спела клубника, в садах - черешня, но есть это строго настрого было запрещено: кругом радиация. Ужасное зрелище, когда многолюдный город в один момент становится абсолютно пустым. Морально это очень тяжело.

- Что входило в ваши обязанности?

- Я был командиром роты. В тридцати километрах от Чернобыля мы с бойцами построили палаточный городок. Нашей основной задачей была дезактивация населённых пунктов. Мы снимали самый опасный верхний дёрн, дезактивировали здания.

Потом стали ездить на саму атомную станцию, где также занимались дезактивацией. Конечно же, на нас были средства защиты, противогазы. На станции разрешалось находиться не более пяти минут. По дороге к полевому лагерю мы проходили санитарный пропускник, где мылись, дезактивировали машины и переодевались в чистую одежду.

- Сергей Семёнович, а чем Вы занимались в части?

- Ежедневно у нас проходили занятия. Отдыхали. По вечерам отдыхали, к нам приезжали артисты с концертами. Иногда смотрели фильмы.

- Каким образом Вам измеряли уровень радиации?

- У каждого из ликвидаторов был дозиметр. Измерения делались ежедневно. И когда цифра подходила к предельно допустимым 25 рентгенам, этих солдат больше не пускали в опасную зону и отправляли домой. Первый эшелон отправился из Чернобыля примерно через два месяца. Сам я уехал оттуда 8 июля.

- Как отразилась на Вас эта опасная командировка? Изменились ли взгляды на жизнь? Поменялись ли приоритеты?

- Да, Чернобыль меняет. Изменяется отношение к жизни. Её начинаешь ценить ещё больше. Чернобыль учит дорожить собой, близкими, родными, друзьями. Учит серьёзности.

- Не опасались ли Вы за здоровье семьи, детей, когда вернулись домой?

- Нет, так как вещей оттуда мы не везли, одежду меняли. Вот врачи опасались за здоровье наших детей. Тем, кто хотел завести ребёнка – запрещали, как только узнавали, что его будущий отец был в Чернобыле. Но семьи всё равно создавались, и женщины всё равно рожали.

- Сергей Семёнович, спасибо большое за рассказ, воспоминания, которые заставили переживать.

 

За участие в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС Сергей Семёнович Степанов награждён орденом мужества

 

 Лишь годы спустя ликвидаторы узнали, что 25 рентген - это предел допустимого облучения за год, а не за месяц, как говорили им тогда.

 

Наталья Копкова