ВОЕННОЕ ДЕТСТВО С МОЛИТВОЙ ОБ ОТЦЕ НА УСТАХ

Детьми войны называют сейчас граждан России, детские годы которых проходили во время Великой Отечественной. Их память избирательно и чётко зафиксировала события того времени. Видимо, для того чтобы в будущем рассказывать о нём людям новых поколений. Сегодня заволжанка, краевед С.П. Волкова, на примере своей деревни Вершинино воссоздаёт картину жизни людей в трудные военные времена и послевоенный период.

Суровое время

Старшие из нас, достигнув подросткового возраста (15 - 17 лет), помогали фронту в обеспечении солдат продуктами питания, а главное - хлебом. В летние каникулы они работали в Чегановском колхозе, председателем которого был Василий Фёдорович Смирнов - личность широко известная в округе. Сейчас старшие дети войны относятся к категории тружеников тыла.

Мы же младшие (к ним отношусь и я) нуждались в попечительстве государства, местной власти, близких родственников.

О суровом военном детстве рассказывает в своём стихотворении московская поэтесса, член союза писателей Тамара Павловна Лисицкая.

Детство военное

Детство военное - грустные ноты,

И у меня есть к войне свои счёты.

Мало чего я тогда понимала,

Тяготы быта, как все, принимала:

Нечем топить и простужены ушки,

Помню, спала для согрева в пальтушке,

Знала, что папа воюет на фронте,

Мама - в заботах и вечно в работе...

Нет, не слыхала я грохота пушек,

Но не имела красивых игрушек,

Не было платьев - "весёлых горошин",

Не было книжек и кукол хороших.

Шила их мама так ли, не так ли,

Тело - из ваты, а косы - из пакли,

Стёклышки, битой посуды кусочки,

Были сервизом у маленькой дочки.

Нынче я радуюсь: дети и внуки

Знают отцов и не знают разлуки,

Дарят им яркие книжки-затеи,

Множество разных игрушек имеют,

Даже играть ими неинтересно...

Мне б хоть одну в то военное детство.

Война неизбежна

После захватнических военных операций в Европе армия Гитлера увеличила численность, а также ускорила снабжение востока самой передовой по тем временам военной техникой. Такими немецкие полчища в 1941 году подошли к западным границам Советского союза. Все понимали - война с Германией неизбежна.

22 июня 1941 года - историческая скорбная дата, предвещающая большую беду и неизвестность. Началась Великая Отечественная война. Рано утром немецкая армия наносит массированный артиллерийский огонь по западным областям Советского Союза.

На какое-то время страна, казалось, замерла в оцепенении. О русских говорят: "Они молчаливые в горе и страшные в гневе". Мудрость этого изречения неоднократно подтверждалась наяву. В течение четырёх военных лет люди нашей страны были обречены на тяжёлые испытания, воспринимали нападение Германии как угрозу существования СССР и уничтожения большей, как им казалось, ненужной части населения.

Наша страна готовилась к войне задолго до её начала: в военных лагерях люди призывного возраста проходили занятия по военному делу, в учебных заведениях военруки для допризывников проводили уроки по военной подготовке.

Повестки на фронт

Мужчины ждали повестки на фронт. В шестнадцать вершининских семей их пришло 28. В других домах мужчин призывного возраста просто не было.

Из дома Михаила Арсентьевича Воронова ушли на фронт трое - сам отец и его двое сыновей. Вернулся домой только Михаил Арсентьевич. А из семьи Марии Васильевны Амплеевой ушли воевать четыре её сына. Остался в живых только один Александр, выписанный из рядов армии по контузии.

Всего на фронт из Вершинина ушло 28 человек, домой вернулись 17 защитников. 11 солдат не вернулись - были убиты в бою, умерли от ран, пропали без вести.

Из нашего дома по повестке ушёл мой отец Пётр Викторович Андреев. Помню его проводы, трогательные минуты прощания, слёзы матери. Тогда я не знала, что есть на земле страна Германия, а люди, живущие в ней, напали на мою Родину. Папа уходит её защищать. Там его ожидают большие испытания, и неизвестно, вернётся ли он домой. Мне было тогда три года.

Перед уходом на фронт папа посоветовал маме вступить в колхоз, быть поближе к земле, она поможет прокормить её с тремя детьми и престарелой бабушкой. Брат и сестра были подростками.

В Чегановском колхозе ещё до войны между Вершининым и Кининым был построен бревенчатый дом. В нём организовали детскую площадку (садик). Меня определили туда. Как же в нём было хорошо! Дети сыты и ухожены. Там было много игрушек, но они не вызывали у меня интереса. Война отняла беззаботное детство. Не было у меня своей куклы, даже «из пакли и ваты». Были другие забавы - исполнять мамин наказ - молиться за папу на фронте и произносить короткую фразу-молитву: "Господи! Закрой нашего папочку ризой святой!" Что я и делала при каждом удобном случае.

Когда папа вернулся с фронта домой, рассказывал о многих смертельно опасных случаях, из которых он выходил живым. Вражеская пуля коснулась его только один раз - задела запястье руки. Видимо, безгрешные дети ближе к Богу. Их молитвы быстрее доходят до Всевышнего.

Фронтовая дорога отца

Фронтовая дорога отца началась с защиты Москвы, потом проходила по землям Прибалтийских республик, закончилась в Берлине с личной росписью на Рейхстаге. Воевал он в составе Западного фронта сначала под командованием И.С. Конева, потом Г.К. Жукова.

Гвардии старшина Андреев был командиром взвода связи, руководил телефонистами и радистами. В обязанности взвода входило содержание телефонной связи батареи с центром в полном порядке. В случае обрыва связь срочно должна быть восстановлена.

Немцы любой ценой хотели прорваться к Москве. Своими танковыми клиньями рассчитывали преодолеть любые преграды на своём пути. Но русские защитники успели укрепить глубоко эшелонированную артиллерийскую противотанковую оборону. Она с успехом выдержала натиск вражеских танков.

В течение двух осенних месяцев 1941 года (октября и ноября) шли ожесточённые бои на всех направлениях фронта с переменным успехом воюющих сторон. Это были суровые страшные дни.

И только в последних числах ноября 1941 года стало ясно - силы врага были истощены. Немцы не способны вести наступление. 29 ноября ставка Вооружённых сил СССР приняла решение о контрнаступлении советских войск. Утром 6 декабря войска Западного фронта взяли курс на освобождение западных территорий страны.

Отголоски войны

Когда воевали наши отцы, мужья, сыновья, мы жили мирно, но по-сиротски в своих домах вдалеке от военных ужасов. Линия фронта до нас не дошла. Полчища фашистов были остановлены на подступах к Москве. До нас доходили только отголоски войны: окопы, извещения о смерти, звуки немецких самолётов, немецкие пленные.

Были предприняты всевозможные формы противодействия фашистам на случай прихода их в наши края. Вдоль левого берега Волги жители копали противотанковые рвы. Ширина их 3 - 4 метра, высота 3 метра, длина произвольная. Такие рвы были выкопаны между Вершининым и Коротихой. На такие трудные земляные работы привезли девушек из Островского района Костромской области. Квартировали они в деревенских домах, спали на полатях и печках. Там же сушили свою рабочую одежду и валенки.

К счастью, окопы, так мы называли выкопанные рвы, не были использованы по назначению, поскольку немцы до нас не дошли.

После войны окопы сровняли с уровнем земли (поля). Но два окопа остались незасыпанными до сих пор. Они никому не мешают, расположены рядом с оврагом.

За долгое послевоенное время уменьшилась их высота, по бокам выросли берёзы, кустарник. Они между собой разделяются перемычкой. По ней жители деревни ходят за святой водой на ключик Тихона Преподобного.

Похоронки

Трудно передать словами всю боль утраты, отчаяния и безысходности близких. Светлая память погибшим.

Обычно в тот дом, в который почтальон приносил похоронку – известие о гибели солдата - приходили соседи, чтоб хоть как-то поддержать, утешить осиротевшую семью. Выразить соболезнования пришли и мы с сестрой. В извещении было написано: «Умер от ран рядовой связист Амплеев Владимир Поликарпович 26.04.1943 года в полевом госпитале 4428. Похоронен на станции Трубецкой Саховского района Ростовской области».

Перед войной он работал в правлении Чегановского колхоза. Без отца остались трое детей. Все заботы легли на плечи Анны Васильевны – супруги умершего солдата В.П. Амплеева.

Трудно передать словами ту силу потрясений близких родственников. Безмолвный плач без причитаний переходил в жалобный стон.

Список убитых в бою, умерших от ран, пропавших без вести хранится в деревенском архиве.

Угрожающий рёв немецких самолётов

Осенью 1941 года шли ожесточённые бои над Москвой. В это время немецкие боевые самолёты подлетали к столице с юга-востока. Этот путь для них был менее опасным. Низкий их полёт сопровождался зловещим пронзительным рёвом, от которого замирало тревожное сердце. Хорошим ориентиром для них была Волга. Траектория их движения шла по левому берегу реки. Часто они были у деревни. Детвора Вершинина, несмотря на запреты взрослых, выходила смотреть на грозные чудовища. Было очень страшно.

Взрослые внушали подросткам: «Не разевайте рты! Прячьтесь под крыши. Не привлекайте к себе фашистов, они могут разбомбить наши дома!»

Пленный немец в нашем доме

Это было зимой 1946 года. Через нашу деревню проходила дорога, мощённая булыжником.  Она соединяла Долматовскую и трикотажную фабрики с Кинешмой. Моста через Мережку тогда ещё не было. Зимой дорогу от снега расчищали пленные немцы. Один из них зашёл к нам в дом.

В те годы в светлое время суток мы не закрывали на крючок дверь изнутри. Мама предложила ему стул. Он увидел меня. Улыбнулся. Поднимает с пола мяч, хочет со мной играть. Я же отношусь к нему с недоверием, брошенный им мячик не ловлю. Он обращается к маме и с улыбкой ей объясняет, что на Родине есть у него такая же дочка. Она ждёт его домой. Потом мама его покормила, напоила чаем.

Вдруг услышали шаги в сенях - это папа возвращался с работы. Мама быстро вышла к отцу, сообщила, что в доме немец. Отец ей ответил: "Пока он в доме, я не смогу зайти". Свежи ещё в памяти "встречи" с немецкими солдатами в сражениях. Немец понял и быстро исчез.

Будучи взрослой, пыталась оценить доброе отношение русской женщины к немцу. Хочется оправдать её. Вот она русская душа! Милосердие в определённых случаях выше справедливости. А если б папа не вернулся с фронта, смогла бы она так поступить?

Быт русской деревни во время войны

В это время большая часть мирного населения голодала. Самыми трудными месяцами были апрель и май. Запасённых с осени овощей и картофеля не хватало до нового урожая. Кончалась мука. Чтобы утолить голод, люди умудрялись сделать что-то съедобное из полностью сгнивших продуктов. К примеру, из пелёвы (отходов зерна после молотьбы) пекли колобушки, из гнилой чёрной картошки, вытаявшей из-под снега, пекли лепёшки.

Иногда появлялась дуранда – «деликатес» на бедном крестьянском столе. В ней находились остатки маслин с оливковых деревьев. Поэтому дуранда была очень вкусная.

А вот к сахарину привыкали не все. Сладкий его вкус совсем не соответствовал натуральному из тростника.

Людям постоянно не хватало денег. Тогда хозяйки открывали свои сундуки. В них хранились довоенные носильные вещи, имеющие более-менее товарный вид. Их несли обменять на что-то съедобное в другие населённые пункты.  Добытые таким способом продукты несли наперевес, меняя плечи.

Реже организовывались поездки на вёсельных лодках вниз по Волге. Привозили из прибрежных деревень мелкую картошку для посадки, молочные продукты, муку.

К нам в Вершинино приходили с меном, а то и просто покупатели с деньгами из Кинешмы, Иванова. Им удавалось за бесценок купить редкие, дорогостоящие вещи. Так, мама продала старинную скрипку моего деда. Она хранилась на чердаке. Я часто забиралась туда по крутой лестнице, чтобы повидаться с красивым, как будто одушевлённым предметом. Открывала футляр, нежно гладила бархатную подкладку, прикасалась к струнам. Мыслями переносилась в сказочный мир музыки. Но однажды скрипки там не оказалось. Мама продала её, чтобы накормить нас. Вот она – горькая правда войны.

Повседневная жизнь наша проходила в скверных условиях. Очень берегли мыло. Для стирки белья использовали щёлок – едкий раствор золы. Кипятили бельё в большом чугуне. Для этого ставили его в жарко истопленную русскую печку. Полоскали на Мережке. Чтобы руки не озябли в холодной воде, совали их в ведро с горячей водой, принесённое из дома.

А из бытовой техники применялись керосинка да ручные жернова. На них мы мололи зёрна пшеницы, полученной в колхозе за трудодни. Из крупы варили кашу, ели с козьим молоком.

Но, не взирая на трудности, стали замечать – жизнь налаживается, улучшается: отец получает зарплату, огород преобразился, появились грядки с разными овощами, завели куриц, двух коз, поросёнка. О голоде только вспоминали, и то изредка радовались наступившему счастью, берегли его.

На фото С.П. Волкова, примерно 1951 год, 6 - 7 класс, предоставила С.П. Волкова

Светлана Курганова

«Авангард», июнь 2017